Стрижка по-особому
Очевидные проблемы с выполнением госбюджета, помноженные на угрозу дальнейшей эскалации конфликта на Востоке страны, подталкивают ответственных за наполнение госказны чиновников к поиску "нетрадиционных" источников финансирования на грани или даже за гранью фола.
По сведениям источников ZN.UA, Минфин не отказывается от идеи принять решение, которое позволит "вовлекать в бюджет" банковские депозиты в военное время. Но если ранее под действие подобной нормы подпадали практически все депозиты граждан и организаций, то сейчас существенно повышается "общественный болевой порог". Теперь под фактическую "временную национализацию" рискуют угодить депозиты граждан свыше 200 тыс. грн. И хотя такое повышение планки "отсекает" большую часть существующих вкладов в системе, предложения никак не назовешь продуманными и обоснованными.
Особый период
Две недели назад в ряде электронных СМИ промелькнула новость, которая в менее пресыщенных информационным негативом условиях могла бы вызвать куда больший общественный резонанс. В подготовленном Минфином законопроекте "О финансовой системе Украины в особый период", призванном урегулировать соответствующие правовые отношения (а точнее, наделить Кабмин и другие "органы управления финансами" дополнительными чрезвычайными полномочиями), в числе прочего содержался ряд пунктов, касающихся банковских депозитов граждан и организаций.
В частности, речь шла о том, что "в случае введения военного положения и наложения моратория на выплату банковских депозитов средства клиентов, которые находятся на вкладных (депозитных) счетах в банках, и средства небанковских финучреждений, которые принадлежат гражданам и/или привлекались от граждан на возвратной основе, могут привлекаться для удовлетворения потребностей государства в особый период путем зачисления их части, размер которой определяется Кабмином, в государственный бюджет".
Законопроект предусматривал, что привлеченные таким образом средства включаются в государственный долг, оформляющийся государственными ценными бумагами, передающимися собственникам этих средств. Обязательства по таким ценным бумагам выполняются государством после окончания особого периода за счет средств госбюджета на условиях, определенных этими ценными бумагами.
То же касалось средств предприятий, учреждений и организаций всех форм собственности, физлиц-предпринимателей, а также фермерских хозяйств.
Предпосылками для подобных инициатив являются не только угроза введения военного положения в стране в случае эскалации конфликта на ее Востоке, но и серьезные проблемы с выполнением доходной части госбюджета.
В выполнимость установленного профильным законом его дефицита на уровне 63,7 млрд грн (или 3,7% ВВП) верят только неисправимые (или наивные) оптимисты. Вынесенная за скобки необходимость покрытия многомиллиардных нужд по финансированию НАК "Нафтогаз Украины", Фонда гарантирования вкладов физических лиц и рекапитализации банков (за счет выпуска ОВГЗ); озвученные президентом Порошенко ежедневные расходы на войну в размере 100 млн грн, а также "скромно" замалчиваемые, но сохраненные "семейные" кормушки на таможне и в налоговой — все эти факторы обрекают на неудачу попытки Минфина удержать стабильность госфинансов без
серьезной помощи извне.
Вопрос выделения новых траншей со стороны МВФ до сих пор висит: даже оперативное подписание новой программы, если оно произойдет, не снимает вопрос достаточности ее объемов для покрытия нужд официального Киева во внешнем финансировании. Кроме того, ситуация приобрела и политический подтекст после того, как директор-распорядитель МВФ Кристин Лагард в интервью французской газете Le Monde заявила, что возглавляемая ею организация увеличит финансирование Украины при условии стабилизации ситуации в стране.
В такой ситуации правительству приходится искать другие возможные подспорья и источники доходов, и как таковые всерьез рассматриваются деньги граждан и бизнеса. Не исключено, что возможность их "вовлечения в бюджет" даже согласована с международными партнерами Украины — не зря же за разработку соответствующего законопроекта в Кабмине отвечает министр финансов Наталия Яресько, наиболее активно сейчас общающаяся с внешними кредиторами.
Надо сказать, что вышеназванный законопроект появился не просто так, а во исполнение указа президента (от 24 сентября 2014 г.) и поручения премьер-министра (от 27 октября 2014 г.) о необходимости создания законодательных оснований для функционирования финансовой системы в так называемый особый период.
В результате 30 октября 2014-го соответствующий документ был уже второй раз внесен на рассмотрение правительства (в первый раз Минфин подавал его еще 27 марта прошлого года от имени тогдашнего министра финансов А.Шлапака).
Слава богу, сейчас хоть стало более-менее понятно, что подразумевает термин "особый период". Трактовку этого понятия можно почерпнуть из Закона "Об обороне Украины": "…это период, который наступает с момента объявления решения о мобилизации (кроме целевой) или доведения его до исполнителей относительно скрытой мобилизации, или с момента введения военного положения в Украине, или в отдельных ее местностях и охватывает время мобилизации, военное время и частично восстановительный период после окончания военных действий".
Предусмотренное минфиновским законопроектом условие, что вклады могут вовлекаться в бюджет в случае введения военного положения, служит сейчас слабым утешением — о готовности его объявить в случае нарастания конфликта на Востоке уже заявил президент Порошенко (в интервью изданию ElPais).
Оба прошлогодних рассмотрения законопроекта правительством заканчивались его отправкой на доработку. То же самое произошло и в году нынешнем после его вынесения на возглавляемый премьером правительственный комитет по вопросам экономического развития и европейской интеграции. Просочившаяся в СМИ причина: возможная дискредитация правительства (особенно в преддверии принятия решения о свободном курсообразовании на межбанке, уже приведшего к новому витку девальвации).
Хотя, как указывалось в сопроводительных документах, перед рассмотрением на правительственном комитете документ был согласован с Национальным банком, Минэкономразвития, Минюстом, ГКЦБФР, Нацкомфинуслуг, Минобороны, МВД.
Ожидаемо, сразу после того, как законопроект завернули, вышеупомянутые органы власти начали от него активно открещиваться. Так, 27 января с.г. глава НБУ Валерия Гонтарева на традиционном банкирском совещании заявила о "категорическом несогласии" ее ведомства с законопроектом Минфина. Пресс-служба Нацбанка поспешила сделать это заявление достоянием широкой общественности, а в кулуарных разговорах осведомленные сотрудники Нацбанка сообщали, что инициаторы этого "недоразумения" серьезно получили "по шапке": им был объявлен выговор по инициативе премьера. Якобы Нацбанк законопроект не согласовывал, как и не давал к нему рекомендаций, из-за чего разработчики посчитали документ одобренным "по
умолчанию".
И все же "недоразумение" оказалось живучим. Дело в том, что требование урегулировать вопросы функционирования финансовой системы в особый период никто не отменял. Причем требуют этого не только указ президента и поручение премьера, но объективные нужды складывающейся ситуации.
Так что подготовка соответствующего законопроекта продолжается, и большинство его положений остаются неизменными. Разве что "уровень дискредитации правительства" корпящие над документом чиновники постарались, по мере собственного тому разумения, снизить.
В частности, новый набор предложений может предусматривать еще более широкое использование средств населения и бизнеса для нужд госбюджета и банков, на спасение которых средств у государства нет.
По данным источников ZN.UA, обсуждаемые сейчас в недрах Минфина и НБУ меры стабилизации финансовой системы в особый период существенно расширены и предусматривают как вовлечение депозитов и средств с текущих счетов граждан и предприятий в бюджет страны, так и так называемую haircut ("стрижку") по кипрскому сценарию, когда вклады свыше определенной суммы будут конвертированы в акции проблемных банков на определенный срок (рекапитализация за счет средств клиентов).
Для вкладчиков проблемных банков
Пока информация о том, что ожидает вкладчиков проблемных банков, обрывочна. Однако позволяет сформировать общую картину государственного подхода к решению проблем, надвигающихся на комбанки вследствие глубочайшей девальвации (вызванной, напомним, не в последнюю очередь неуклюжими действиями самой власти).
Так, в связи с острым дефицитом средств в Фонде гарантирования вкладов (на сегодняшний день — около 17 млрд грн) по совместной инициативе Национального банка и фонда в законопроект "Об особенностях функционирования финансовой системы" могут быть внесены нормы, которые позволят ФГВФЛ инициировать рекапитализацию банка за счет средств крупнейших клиентов, которым остатки по счетам будут конвертированы в акции проблемного финучреждения.
Такое решение, напомним, уже имеет прецедент на Кипре (где банки закрылись за одну ночь, без предупреждения): не так давно представители кипрского Минфина, Центрального банка Кипра и "тройки кредиторов" на переговорах в Никосии договорились о списании 47,5% с депозитов свыше 100 тыс. евро в Bank of Cyprus и конвертации суммы списания в акции банка, которые затем были депонированы на счетах вкладчиков.
Если банкротство банков будет массовым (а уже сейчас проблемы с выполнением клиентских платежей испытывают сразу несколько крупных учреждений — "Дельта", "Надра", "Финансы и кредит", "Финансовая инициатива", а также немалое количество средних банков), то государство может пойти на введение моратория на удовлетворение требований кредиторов на 6–12 месяцев с одновременной национализацией 51% акций неплатежеспособных банков и принудительной конвертацией депозитов клиентов в оставшиеся 49% акций на срок до пяти лет.
Какие депозиты попадут под "стрижку", в Минфине и НБУ пока сказать затрудняются. "Есть общее понимание механизма, по которому можно спасать банки в условиях, когда в бюджете нет средств на рекапитализацию всех нуждающихся. Так как банков много, и размеры средних вкладов разные, то и суммы, свыше которых может происходить конвертация, могут меняться от банка к банку. Вполне вероятно, что порог будет установлен, как на Кипре, — 100 тыс. евро. Главное, чтобы подход был стандартный", — сказал на условиях анонимности один из консультантов Минфина.
Для всей страны
Введение военного положения в стране или ряде ее областей может привести к временному изъятию депозитов у всех категорий физических и юридических лиц (кроме предприятий оборонного комплекса). При этом вовлечены в процесс спасения государства могут быть вклады размером свыше 200 тыс. грн (первый рассматриваемый вариант) или 400 тыс. (второй вариант) с выдачей вместо них гособлигаций сроком на два года по ставке 14–16% годовых (прогнозный средний уровень инфляции на два года) либо по ставке 12–14% годовых по трехлетним облигациям (хотя эксперты скептически относятся к вероятности установления таких ставок).
Видимо, при этом чиновники исходят из данных официальной статистики, что львиная доля (95%) банковских вкладов находятся ниже устанавливаемого "болевого порога". И если все равно компенсация из Фонда гарантирования для таких вкладов не предусмотрена, то их вовлечение в бюджет теоретически можно даже пытаться позиционировать как благо для их собственников. Хотя, очевидно, одновременно с вовлечением депозитов в бюджет произойдет и автоматическая конвертация валютных вкладов в гривневые по официальному курсу, с последующим возвратом в национальной валюте. И кто знает, какой будет эта сумма в пересчете на реальный курс доллара к тому моменту.
ZN.UA отправило запрос в Министерство финансов и Национальный банк на предмет существования новых "особенных" депозитных инициатив и их деталей.
В поступившем в редакцию ответе Минфина ведомство не подтверждает, но и не опровергает изложенную в запросе информацию. Достаточно пространный, но малосодержательный по сути комментарий директора департамента финансовой политики Минфина Владимира Коцюбы мы приводим в конце текста (Нацбанк же к моменту выхода номера свои комментарии не предоставил).
В свою очередь, подавляющее большинство опрошенных ZN.UA экспертов относятся к инициативе принудительной конвертации вкладов в гособлигации весьма скептически. Так, старший финансовый аналитик группы ICU Тарас Котович объясняет стоящие за этим решением мотивы тем, что при военном положении ныне активно эксплуатируемая система размещений ОВГЗ и их выкупа НБУ, скорее всего, работать не будет. Следовательно, задействовать механизм такого финансирования будет невозможно. Вовлекать же вклады в ОВГЗ правительство будет разными вариантами. Скорее всего, ставки будут достаточно невысокими, чтобы не накапливать и не увеличивать нагрузку по обслуживанию долга. "Вполне возможно, что ставка будет на уровне 7% — доходности выпущенных в прошлом году "военных облигаций". При этом срок погашения будет зависеть от ожидаемого завершения военного периода, плюс не менее двух-трех лет", — говорит Котович.
Управляющий партнер ИК Capital Times Эрик Найман, в свою очередь, считает, что применение сценария haircut (по примеру кипрского) в Украине возможно в случае резкого ухудшения ситуации в экономике и в зоне АТО.
"Однако на сегодняшний день законных механизмов вовлечения части депозитных вкладов населения для фактического обслуживания нужд госбюджета не существует. Для этого нужно принимать отдельный закон (подготовка которого сейчас и ведется. — Ред.) либо во все банки вводить временную администрацию, — считает Найман. — Это нужно с целью легально связать ликвидность состоятельных граждан. А также чтобы разделить бремя восстановления экономики страны с ними. Видимо, государству мало того, что эти вкладчики уже долгое время поддерживают экономику своими депозитами, а сейчас еще и платят немалые налоги с депозитных доходов".
Оценивая целесообразность рекапитализации банков за счет средств клиентов, глава Украинской межбанковской валютной биржи Анатолий Гулей сказал, что "такое решение может быть целесообразным". По его мнению, спасение проблемного банка за счет средств клиентов, которые рисковали своими деньгами в конкретном финучреждении, более рационально, нежели полная рекапитализация за счет средств бюджета (читай — всех налогоплательщиков). "Однако при таких шагах должна быть обеспечена полная прозрачность процесса принятия решения", — говорит банкир.
Юрист адвокатского объединения "Правовая группа "Доминион"" Дмитрий Груба напоминает, что haircut (стрижка) депозитов не является чем-то новым в мировой финансовой практике (даже без учета кипрского прецедента), хотя это довольно жесткая мера и, как правило, признак агонизирующей экономики.
"За последние несколько десятилетий такие "стрижки" были проведены в ряде стран, которые переживали значительные финансовые трудности. Например, в Италии это проводилось дважды: в 1920-м и 1992 г.; в 2001 г. подобное пережила Аргентина; во времена Великой депрессии "постригли" вклады населения в долларах США", — говорит юрист.
При этом варианты haircut депозитов могут быть самые разные: и конвертация всех валютных вкладов в национальную денежную единицу, и изъятие золота у населения, и введение одноразового налога на депозиты.
"Что касается Украины, то, по моему мнению, реализация "кипрского сценария" не приведет к желаемым результатам. В условиях значительной девальвации гривни население и так затягивает пояса все сильнее с каждым днем. Кроме того, на сегодняшний день, отток депозитов в нашей стране является катастрофическим, а если анонсировать "стрижку", то он и вовсе станет всеобъемлющим. В итоге это приведет к необходимости неподъемной докапитализации банков, а в итоге — к коллапсу банковской системы и экономики в целом", заключает Д.Груба.
***
Делая выводы из экспертных комментариев, сложно не согласиться с мнением большинства из них, что в нынешних условиях целесообразнее стремиться сделать вклады более привлекательными, убедить население нести деньги в банк, вернуть доверие населения к банковской системе, а не провоцировать забирать деньги из нее. И что подобные инициативы выглядят отчасти как провокационные и вряд ли хорошо продуманы и обоснованы.
И пусть 200-тысячный порог отсекает большинство нынешних вкладов "физиков" в системе, не стоит забывать, что после последнего витка девальвации эта сумма уже составляет в эквиваленте менее 10 тыс. долл. Это сумма, которой не хватит на приобретение не то что самой захудалой квартиры для граждан, пытающихся накопить на приобретение более-менее благополучного городского жилья, но и приличного автомобиля (порождения отечественного и китайского автопрома не в счет). В подобных условиях нет смысла рассчитывать, что такие сбережения будут накапливаться в банках, а значит, надежды не то что на возобновление притока, но и на прекращение оттока депозитов из системы тщетны. Хотя кто об этом всерьез думает сейчас — в стране ведь особое положение.
Официально
Владимир Коцюба, директор департамента финансовой политики Министерства финансов Украины:
— В своей работе Министерство финансов и Национальный банк в нынешней ситуации сосредотачивают основные усилия на достижении сразу нескольких целей. В частности, одна из основных — это возобновление доверия общества к банковской системе. Это многогранная задача, которая начинается с реформирования и усовершенствования законодательного поля, в котором должна функционировать финансовая система, а также налаживание и регулировка работы ее институтов, в т.ч. и тех, которые прямо влияют на доверие граждан к банковской системе, например, таких, как система гарантирования вкладов, механизмов, влияющих на курсообразование и т.д.
Вполне естественно, что основные усилия на сегодняшний день сосредоточены на поиске модели, способной адекватно реагировать на вызовы, стоящие перед экономикой Украины.
Существующий мировой опыт не так богат на выбор рецептов, применимых к Украине, но в то же время достаточно наглядно демонстрирует те или иные преимущества и недостатки применения разных методов оздоровления финансовой системы или ее существования в специфических условиях. Но если мы говорим о доверии к системе, то мы в первую очередь говорим о четких и одинаковых, с точки зрения обеспечения конституционных прав граждан, правилах. Конечно же, эти правила найдут свое отображение в соответствующих законах, которые, прежде чем будут приняты, пройдут все необходимые процедуры, в том числе и процедуры обсуждения.
